На последнем суде, где на фоне заката,
Как засохшее дерево, высится крест,
Есть у ненависти сорок два адвоката,
У любви на защиту не сыщется средств.
Не помогут друзья, не зачтутся рыданья,
Не свезет, если раньше никак не везло,
Есть у ненависти сорок два оправданья,
У любви оправдаться не сыщется слов,
Прокурорская мантия вся в позументах,
Молоток у судьи: это гром или треск?
Есть у ненависти сорок два аргумента,
У любви только крест.
* * *
Прошу к столу! Ты кто? Свобода слова?
Не хочешь ли вина? А может, плова?
Что говоришь? Свободы бы глоток?
Ну, извини, не держат здесь такого.
* * *
Эти пишут, рисуют, творят, создают,
Строят храмы, танцуют, взлетают, поют,
Те ругаются, судят, кричат, запрещают,
Из железа и золота цепи куют.
* * *
Здравомыслящим поэтам
Очень тяжко жить на свете,
Здравомыслящих поэтов
Не считают за людей,
Если ты не пьешь с рассвета,
Не сигаешь голым с крыши,
Не страдаешь привселюдно,
Ну какой же ты поэт?
Дяченковедческое - научная работа кандидата филологических наук, доцента Петрозаводского государственного университета Елены Сафрон о романе «Vita Nostra»:
Традиции романа воспитания в городском фэнтези (на примере романа М. И С. Дяченко “Vita Nostra”)
В статье развивается гипотеза В. А. Романова о генетическом родстве фэнтези и романа воспитания. Традиция указанного жанра выявлена в cубжанре городского фэнтези на примере впервые рассматриваемого с этой точки зрения романа “Vita Nostra” М. и С. Дяченко и выражена в следующих элементах поэтики: образах учителей, мотивах обучения, инициации, превращения, угрозы. Выясняется, что особую роль в образной системе романа играет образ города Торпа, который превращается из обычного места действия сначала в дом, а потом в неотъемлемую часть личности главной героини.