03.02.2023
Промежуточные итоги:
Опубликовали на сайте новый рассказ "Кутный". Написали три новых рассказа, готовим к публикации. Один надо перевести на украинский язык. Сделаем в ближайшее время.
Ещё один рассказ пишется, в процессе.
Есть рассказ, который в принципе можно развернуть в нечто большее. А может, их два таких. Отложим до лучших времён. Пока пусть поварится, созреет.
– Олди, как вы не сошли с ума в эти дни?
– Мы работали.
Художник Александр Семякин нарисовал иллюстрацию к нашей повести "Идущие за мной".
До погреба добежать не успел.
Бухнулся в канаву за плетнем. Через прореху, топорщившуюся обломками сухой лозы, наблюдал, как Стена вспухает сизыми гнойниками. Гнойники лопались со звуком откупориваемых бутылей, исторгали потоки мутной сукровицы и болотных чудищ. Три черепахи — каждая размером со Степанову хату — споро, совсем не по-черепашьи, ползли по лугу к хутору. Взрыкивали, ребристыми ползунами перемалывали луговое разнотравье в кашу, слепо шарили длинными хоботами, выискивая поживу.
Степан не знал, есть ли у черепах глаза. Или они нюхом добычу чуют? По-любому, лучше затаиться, не мелькать без нужды.
БАЛЛАДА КОЛПАКА Я видел сильных, и сила их воистину велика, И каждый яростен, каждый лих, а плечи как у быка, Они ломают, они ведут, они идут напролом, И каждый редут - последний редут, и всякая сталь - стекло. Я видел храбрых, и храбрость их горит, как костер в ночи, И можно гвозди ковать из них, а можно ковать мечи, И можно ими разжечь пожар, а можно пожар тушить, Ни враг, ни прах, ни удар ножа - ничто их не устрашит. Я видел первых, первых во всем, каким путем ни пойди, Да хоть бы клинок полмира рассёк, и тут они впереди, И знамя реет над их челом, а в небе орёл кружит, И там, где сильный прёт напролом, там первый первым бежит. Я видел главных - князей, вождей, правителей, соль земли, Они за собою вели людей, и люди покорно шли, Ложились, как под косой трава, шагали пешком в тюрьму, А главный был всему голова, ну то есть совсем всему. Я видел этих и видел тех, и прочих я видел, да, Не знаю, как выжил средь их потех, в оплавленных городах, Как здравый смысл сохранил в башке, а с ним сохранил башку - Наверно, дело тут в колпаке, спасибочки колпаку! Колпак двухцветный, родной колпак, бубенчики на концах, Судьба к шутам, говорят, слепа, ей нужен герой и царь, Ей нужен шлем, тиара, венец, фуражка, в конце концов! Зачем колпак ей и бубенец, хоть тысяча бубенцов! Ломает сила, и власть ведёт, отвага пышет огнем, А мой колпак голове не жмёт, при мне он, а я при нем, А без колпака хоть в сильные лезь, хоть в храбрые, хоть куда, Нет, с колпаком я сейчас и здесь, а без колпака беда! Я видел сильных (а вот колпак!) и храбрых (а вот колпак!), Я видел первых (а вот колпак!) и главных (и вот колпак!), Толпа уверяет, что я слабак, бездельник, плут и дурак, Толпа, а пойдем-ка плясать гопак! Не хочешь? А вот колпак! |
БАЛАДА КОВПАКА Я бачив сильних, що й слон помре від їхнього копняка, Бо кожен - міць та левиний рев, а плечі як у бика, Вони ламають, вони ведуть, вони ідуть напролом, І кожен редут - останній редут, і сталь - то не сталь, а скло. Я бачив хоробрих, відвага їх палає багаттям в ночі, І можна цвяхи ковати з них, а можна ковати мечі, Вони палають, мов сто пожеж, і гасять пожежу теж, Хоч ворог, хоч порох, хоч бійка без меж - то їхня справа, авжеж! Я бачив перших, найперших з усіх, на битих шляхах землі, Та хоч би клинок пів світу розсік, і тут вони на чолі, Он прапор над лобом у них майорить, а в небі парить орел, І там, де сильний пре догори, там перший першим бере. Я бачив іще головних - вождів, правителів, божу росу, Вони говорили людям: "Іди!" - і люди йшли, як на суд, Лягали, мов під косою трава, покірливо бігли в тюрму, І був головний всьому голова, ну тобто геть усьому! Я бачив тих і я бачив цих, ще й інших я бачив, так, Не знаю, як вижив я в їх руці, в зруйнованих мертвих містах, Як сенс зумів зберегти в башці, а разом із ним башку, Напевно, справа тут у ковпаці, ой, дякую ковпаку! Мій двокольоровий, мій рідний ковпак, дзвонять бубонці на кінцях, Зла доля не бачить шутів - ще б пак! Потрібен їй бог і цар, Потрібен шолом, тіара, вінець, фуражка, наприкінці, Нащо ковпак їй і бубонець, хоч тисяча бубонців?! Ламає сила, і влада в ціні, відвага горить в імлі, А мій ковпак не давить мені, ми разом на цій землі, І без ковпака мене доля - тук-тук! - бозна куди заведе, А так, з ковпаком, я зараз і тут, а без ковпака я де? Я бачив сильних (а ось ковпак!), хоробрих (а ось ковпак!), Я бачив перших (а ось ковпак!) і владних (і ось ковпак!), Юрба галасує, що я слабак, нікчема, шахрай і слимак, Юрба, а пішли танцювати гопак! Не хочеш? А ось ковпак! |
* * * Говорит тиран: "Разве я тиран? Разве это я города стирал? Разве я кресты ставил над рекой? Век такой". Говорит тиран: "Вот игла в яйце. Ну, сломаете - разве это цель? Цель - когда глядишь на планеты центр, Как в прицел". Говорит тиран: "Да, в яйце игла. А яйцо - оно яркий свет и мгла, В смысле, яркий свет - бах! - и темнота. Я устал". "Я устал, как черт, - говорит тиран, - Я в тиран-делах просто ветеран, Я б давно ушел, но таких, как я, Нету ни..." Нету, говорит, ни одного такого больше. И пока он нам это говорит, Рушатся дома и огонь горит, Погибает сын, умирает брат, Негде брать, Негде брать людей, чтоб кормить войну, Не найти нигде мирную страну, И в стальную высь лупит, как таран: "Разве я тиран?" |
* * * Каже нам тиран: "Я хіба тиран? Та невже то я вам міста стирав? Ставив вам хрести та уздовж ріки? Вік такий". Каже нам тиран: "Голка є в яйці. Ну, зламаєте - та хіба ж то ціль? Ціль - коли весь світ і його гравці У твоїй руці". Каже нам тиран: "Голка та яйце, Вибухне яйце - і нащо все це? Потім хоч біжи, хоч кричи, юрмись... Я втомивсь". "Я втомивсь, як чорт, - позітха тиран, - Я в тиран-ділах просто ветеран, Я б давно пішов, та таких, як я, Нема ні..." Ну зовсім нема, тобто, жодного такого. І допоки він каже-говорить, Дім руйнується і вогонь горить, Гине син, і брат, і дитя, і мати, Ніде взяти, Ніде взяти тих, кого з'їсть війна, Тиші не знайти, тільки зойк луна, І в сталеву вись лупить, як таран: "Я хіба тиран?" |
* * * И даль свободного романа Сокрыл туман. Коль с неба сыплется не манна, А бомбы и снаряды, мало Мечтать о вольностях романа. Какой роман? Какой роман, ебенамама?! Не то стихи. Стихи - иное. Они - магический кристалл. И если все живёт войною, Мир вдосталь проклят сатаною И правит сталь, То между небом и грехом Все укрепляется стихом, Как будто железобетоном. Дарован свыше стих на то нам. |
* * * Даль далеку вільного роману Заховав туман. Якщо з неба сиплеться не манна, А снаряди і ракети, мало Мріяти про вільності роману. Ну який роман? Та ж який роман, єбенамама? Вірші — інше. Вірш стоїть стіною, Магії кристал. Якщо геть усе живе війною, Небо яро б'ється з сатаною Й править сталь, То усе, що сталі важливіше, Зв'язують, збивають разом вірші, Зміцнюють армованим бетоном. Споконвіку світ стояв на тому. |
В оформлении использована работа saeed karimi с сайта Unsplash.